Рабочая учебная программа по дисциплине «Русская литература 1920-х гг.»
Скачать 0.51 Mb.
|
| Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Уральский государственный педагогический университет» Институт филологии, культурологии и межкультурной коммуникации Кафедра литературы и методики её преподавания РАБОЧАЯ УЧЕБНАЯ ПРОГРАММА по дисциплине «Русская литература 1920-х гг.» по направлению: 44.03.01 – Педагогическое образование Профиль: Филологическое образование ((«Русский язык и литература», «Литература и литературное редактирование», «Родной язык и психолингвистика», «Русский язык и иностранный(английский) язык») по циклу Б.3 - курс по выбору
Екатеринбург 2016 Рабочая учебная программа по дисциплине «История русской литературы». ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» Екатеринбург, 2015. – 34 с. Составители: Скрипова О. А., доцент, кандидат филологических наук Тагильцев А.В., доцент, кандидат филологических наук Рабочая учебная программа обсуждена на заседании кафедры литературы и методики её преподавания УрГПУ, Протокол № 10 от 29 июня 2015 г. Составитель  О. А. СкриповаСоставитель  А.В. ТагильцевЗав. кафедрой А.В. ТагильцевДиректор ИФК и МК  Н.А. Воробьёва
Наименование дициплины: Русская литература 1917-1920 гг. Цели и задачи дисциплины. В основу данного курса положено изучение истории русской литературы ХХ века в свете основного фактора литературного процесса – концепции личности и формирующихся под ее непосредственным воздействием творческих методов. Литература 1917-1920-х годов дает начало новой литературной эпохе, связанной с провозглашением социалистической концепции личности. Острейший драматизм развития русской литературы был обусловлен борьбой между разными концепциями: между социалистической и общечеловеческой, внутри социалистической концепции (между гуманистическим и узко-классовым пониманием сущности личности). Цель курса: выработать представление об общих закономерностях литературного процесса 1920-х гг. Задачи курса:
Специфика курса: Материал сгруппирован по историко-литературным периодам и объединяется в блоки в соответствии с разработанной на кафедре периодизацией историко-литературного процесса ХХ в. и требованиями учебного плана для бакалавриата по направлениям «Русский язык и литература», «Литература и литературное редактирование». Место дисциплины в системе ООП. Курс входит в профессиональный цикл, вариативную часть ( ). Студенты третьего курса продолжают систематическое изучение истории русской литературы ХХ в., в том числе 1890-х – 1910-х гг. Курс создает базу для дальнейшего освоения литературы 1930 - 1960-гг. и 1970 – 1990-х гг. Процесс изучения дисциплины направлен на формирование следующих компетенций:- готовность использовать систематизированные теоретические и практические знания для постановки и решения исследовательских задач в области образования (ПК-11)- готовность реализовывать образовательные программы по учебному предмету в соответствии с требованиями образовательных стандартов (ПК-1);
Планируемые результаты обучения по дисциплине: В результате изучения дисциплины студент должен:Знать основной массив произведений авторов, наиболее значительных для истории литературы рубежа 1920-х гг. веков, основные направления и течения, тенденции развития в литературе этого периода. Уметь анализировать художественные произведения в аспекте течения и творческой индивидуальности писателя, соотносить литературные факты с культурной ситуацией 1917 – 1920-х гг.. Владеть основной терминологией, навыками поиска нужного научного и литературного материала в учебной, справочно-энциклопедической, научной литературе, Интернет-ресурсах, навыками анализа поэтики произведенияОбъем дисциплины и виды учебной работы. Общая трудоемкость дисциплины составляет 2 зачетные единицы. Особенности реализации дисциплины: Дисциплина реализуется на русском языке. При изучении дисциплины используются различные формы организации обучения студентов: лекции, семинарские занятия, формы практической работы на семинарских занятиях, самостоятельная внеаудиторная деятельность, написание контрольной работы, выступления с докладами и презентациями. В ходе изучения дисциплины используются следующие виды текущего контроля: выступления на семинарских занятиях, участие в дискуссиях, выполнении заданий на практических занятиях, письменный сопоставительный анализ текста, составление библиографии и др. Итоговой формой проверки знаний является зачёт. 2. УЧЕБНО-ТЕМАТИЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ Учебно-тематический план очной формы обучения
Учебно-тематический план заочной формы обучения
1. Революция и культурный взрыв: в начале новой литературной эпохи (По публицистике А. Блока, И. Бунина, М. Горького, В. Короленко) 1917 год – начало новой эпохи в истории России. Резкая поляризация общественности в отношении к Октябрьскому перевороту: “красная вакханалия” (А. Куприн), “контрреволюционный переворот” (В. Засулич), “крещение грязью” (Ф. Сологуб), но – “Слушайте музыку революции! ” (А. Блок), “О, четырежды славься, благословенная! ” (В. Маяковский). Атмосфера революции и гражданской войны: острейшее противоборство социальных сил, крайний трагизм, кровопролития в братоубийственной гражданской войне в сочетании с высочайшим романтическим пафосом – надеждами на светлое будущее, которое должно избавить человека от всех форм социального гнета. Фаза культурной бифуркации, массовая тяга к культурной жизнедеятельности. Демократический характер литературного процесса: литературное творчество масс, активизация оперативных малых форм публицистики. Широкий спектр позиций в публицистике. А. Блок. “Интеллигенция и революция”: традиционные образы блоковской поэзии, упоение стихией. И. Бунин. “Окаянные дни”: позиция человека, не принявшего революцию, картины ужаса, преступления против человечности. А. М. Горький. “Несвоевременные мысли”: размышление о задачах революции, полемика с ее идеологами. Высшая цель революции – пробуждение в народе “сознания своей личности, своего человеческого достоинства, главное средство духовного возвышения – “медленный огонь культуры”. Осуждение разгула стихии толпы, решительное несогласие с идеей пренебрежения отдельной личностью якобы во имя интересов народа. В. Г. Короленко. “Письма к А. В. Луначарскому”: осуждение политического режима большевистской власти (всесилие ЧК, отсутствие гласности), умозрительности и схематизма государственной программы (внедрять коммунизм). Призыв к “воспитанию нравственной культуры” (“Души должны переродиться”), к социальному миру, идти “по пути возвращения в свободе”. 2. Поэзия времен гражданской войны: две концепции народного идеала (пролетарская поэзия и “новокрестьянские поэты”) Основные течения в демократической поэзии периода гражданской войны: пролетарская поэзия и творчество “новокрестьянских поэтов”. Их единство – в признании справедливости революционного дела, верности идеалам свободы трудового народа; различия – в разных представлениях о сущности народного идеала и путях его достижения. Пролетарская поэзия. Создатели пролетарской поэзии (В. Князев, В. Кириллов, В. Обрадович, М. Герасимов и др.) – активные участники революции и гражданской войны. Тема труда – центральная тема, человек труда – преобразователь мира. Собирательный образ трудовой массы. Планетарность и космизм как способ выражения всемогущества человека труда. Использование библейской символики и гиперболизации как средств художественной выразительности. Интернациональный, космополитический пафос пролетарской поэзии. Нигилистическое отношение к художественным традициям (В. Кириллов). Агитационно-патетический характер пролетарской поэзии, разработка жанров марша, гимна, массовой песни. Творчество “новокрестьянских поэтов”. “Новокрестьянские поэты”: Н. Клюев, С. Есенин, С. Клычков, П. Орешин, А. Ширяевец и др.) – связь с жизнью русской деревни, опора на традиции народно-поэтической культуры. Восприятие Октября как пути к национальному возрождению России, восстановление единства человека с миром природы. Крестьянская утопия: “Избяной Космос” как художественная модель лада. Трагическая судьба “новокрестьянских поэтов”, обвиненных в “кулацком уклоне”. 3. Творчество В. Маяковского советской эпохи: лирический герой и социалистический идеал; между гуманизмом и экстремизмом; сатира – идеи и формы; эволюция любовной лирики Яркость и сила таланта Маяковского, активные творческие поиски. Маяковский – лидер русского поэтического авангарда. Футуризм Маяковского как продолжение романтической традиции в ее крайних проявлениях: вызов общественным вкусам, художественным традициям, формальное экспериментаторство. Наполнение футуристической программы жизненным, бунтарским содержанием. Дореволюционное творчество Маяковского. Острый конфликт между лирическим героем и окружающим миром. Противостояние поэтического видения мира обывательским ценностям, трансформация их силой творческого вдохновения в романтические символы (“А вы могли бы?”). Контраст между открытостью, щедростью героя и пошлостью мира обывателей (“Нате!”). Полярность в изображении противостоящих образов. Любовь и отношение к ней – узел конфликта между лирическим героем и обывательским миром. Любовь лирического героя – это высокое чувство самоотдачи. Его трагедия – трагедия безответной, невостребованной любви, ее ненужности в мире корысти и пошлости. Творчество Маяковского в советскую эпоху. Маяковский – глашатай и поэт Октября. Приятие социалистической концепции личности. Лирический герой Маяковского советской эпохи – человек-гражданин, реализующий свой духовный потенциал в большом революционном деянии. Трансформация облика лирического героя: от “грубого гунна” к “поэту-рабочему”, от одинокого бунтаря к равному в “рабочей массе”. Маяковский – “первый в мире поэт масс” (М. Цветаева). Неоднозначность этого качества: с одной стороны, умение выражать “вопль и стон” миллионов простых людей, с другой – приспосабливание к уровню культуры масс, через пролетарский “лингвалитет” – к “менталитету” люмпена, претендующего на роль гегемона в мировом масштабе. Противоречивость концепции человека-гражданина в творчестве Маяковского. С одной стороны, демократизм, чувство родства с народом, гуманизм, с другой – подчинение державной воле, растворение личности в коллективе, служение идеологии, а порой и пропаганде экстремистских идей, утверждению философии классового шовинизма. Эволюция любовной лирики, попытка привнести в интимную сферу социально-классовое начало. Противоречия на уровне образных связей в “письмах о любви”. Вступление к поэме “Во весь голос” и “Неоконченное “ – поэтическое завещание Маяковского. Сознание героем поэмы драматизма своей судьбы (“Я себя смирял, становясь на горло собственной песне”). Возвращение мотивов неразделенной любви и одиночества как выражение непреодоленного разлада между личностью, стремящейся к гуманному созиданию и миром, который назвал себя новым, но остался чужд высоким духовным идеалам. 4. Поэзия С. Есенина: национальный характер поэзии; человек и природа в лирике; лики лирического героя, драматизм лирического переживания (поэма “Черный человек”) С. А. Есенин – национальный русский поэт. Связь с деревенским укладом, с родной Рязанщиной, с нравственными и эстетическими ценностями народной культуры (природа, религия, фольклор). Философские корни поэтической позиции Есенина: “узловая завязь человека с миром природы” как основа духовного здоровья и лада. Первый сборник Есенина “Радуница” (1916). Сказочно-идиллический образ Руси: “одомашнивание” всего мира (небесных светил, животных и зверей), поэтизация обыденности (“Молотьба”), сакрализация образа деревни, отождествление с религиозно-храмовыми символами (“Гой ты, Русь моя...”). Лики лирического героя: инок, удалец, разбойник. Элегические мотивы в “Радунице” – выражение чувства несбыточности мечты о деревенском рае. Противоречивое восприятие Есениным революции. Ожидание духовного возрождения, атмосфера религиозного праздничного действа (“Иорданская голубица”, “Пантократор”). Опасение разрушения устоев народной жизни в ходе революционной логики (“Сорокоуст”, “Я последний поэт деревни...”). Трансформация образа лирического героя: лик хулигана как “маска”, позволяющая бросить вызов господствующему мнению (“Исповедь хулигана”). Имажинизм Есенина – использование гротеска и других форм смещения, “отстранения” как средства раскрытия дисгармонии в душе человека, находящегося в разладе с миром. Стихотворения 1924-1925 гг. Попытки примирения с действительностью. Доверие к обновляющейся жизни (“Русь советская”, “Стансы”). Психологический драматизм есенинских элегий (“Отговорила роща золотая”, “Не жалею, не зову...”), чувство невосполнимости душевных утрат. Поэма “Черный человек” – тема двойника, исповедь и суд, атмосфера кошмара, бреда. Трагедийный облик лирического героя, его суровый суд над собой. 5. Проблема революционного идеала в романтической поэзии 1920-х годов (М. Светлов, Н. Тихонов, Э. Багрицкий) Культурная ситуация в 1920-е годы: острая борьба за власть между политическими и литературными группировками, споры о путях, по которым пойдёт Россия, во всех сферах общественной жизни, выдвижение множества идей времени, разнообразие художественных поисков, опыты по синтезированию разных художественных систем (родов, жанров, видов искусства). Первая половина 1920-х годов – время расцвета лирики. Центральная проблема: эстетический идеал и его отношение к революционной действительности. Две основные тенденции в поэзии 1920-х годов: романтики Октября и хранители традиций “серебряного века”, принципиальные различия между ними. Поэзия романтиков Октября. Вступление в литературу нового поколения поэтов, чьи убеждения сформировались под непосредственным влиянием революции и гражданской войны. Революция и ее идеалы – высшие ценности в их творчестве. Романтическая вера в осуществление революционной мечты – основа нового отношения между идеалом и действительностью. Разные способы преодоления разрыва между ними: возвышение суровой действительности к идеалу (Н. Тихонов), “заземление” возвышенного идеала в характерах простых людей (М. Светлов), переход от книжной романтики к романтике действительности (Э. Багрицкий). Противоречивость романтической поэзии (статья А. Якобсона “О романтической идеологии”). Героический пафос: мотивы самопожертвования во имя общего дела и революционного максимализма, идейной непримиримости. Левацкие, экстремистские крайности: оправдание жестокости, допустимость любых средств для достижения высокой цели, обесценивание отдельной человеческой жизни. Позиция и поэзия М. Светлова: защита человеческой индивидуальности, (“Гренада”) романтика повседневного существования, демократизм стиля. 6. Традиции “серебряного века” в поэзии 1920-х годов: проблема общечеловеческих ценностей в лирике М. Цветаевой, М. Волошина, Б. Пастернака 1920-е годы – время обретения творческой зрелости поэтами, сформировавшимися в культуре “серебряного века”: А. Ахматовой, О. Мандельштамом, М. Цветаевой, Б. Пастернаком, М. Волошиным. Общечеловеческий характер их эстетических ценностей: защита неповторимой человеческой индивидуальности, позиция “между” враждующими лагерями, взгляд на гражданскую войну как на общенациональную трагедию, чувство неразрывной слитности собственной судьбы с трагической судьбой России. Апокалипсические мотивы в восприятии исторического сдвига, исторические и культурные ассоциации, вписывающие современность в мировую историю. Поэзия М. Цветаевой: “Лебединый стан” – единственная книга гражданской лирики. Восприятие событий 1917-го года в образах Великой французской революции. Тема разминовения России со своей историей. Поэтизация тех, кто противился насильственным переменам (боярыня Морозова, царевна Софья, Стрельчиха), продолжение этого ряда образом “белой гвардии”. Развертывание комплекса исторических ассоциаций в роковой необратимый процесс, завершающийся гибелью России. Трансформация лирического “Я” в Ярославну, оплакивающую Русь и русское воинство, а затем в Россию, скорбящую о своих сыновьях. Возвышение лирической героини над братоубийством силой материнского чувства (“Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь...”). М. Волошин: интеллектуальный, мыслительный характер поэзии, оценка событий в России с точки зрения общего движения человеческой истории. Трагический образ России, погруженный в хаос и смуту, взгляд на современность сквозь призму национально-легендарной истории. Библейские образы и ассоциации, их роль в создании мифа о России, символом которой становится Неопалимая Купина. Цикл “Усобица”: обнажение порочности экстремистских идей и деяний как красных, так и белых, драматизм позиции поэта, не приемлющего крайностей обеих противоборствующих лагерей и горько сострадающего жертвам с обеих сторон (“Гражданская война”). Цикл “Личины”: зарисовка человеческих типов, поднятых революционной волной. Цикл “Возношения”: молитва о воскрешении, возрождении Руси. Глобальные историософские построения в философской поэме “Путями Каина”. Ретроспективный космизм Волошина. Б. Пастернак. Книга “Сестра моя – жизнь” (1917). “Неистовый, необузданно-буйный восторг бытия” (К. Чуковский), захлебывающаяся интонация, “цепная реакция” образных ассоциаций – выражение высокого накала чувств лирического героя. Импрессионистическая оптика поэта. Стереоскопичность, многогранность образов, передающих емкость человеческого переживания. Параллелизм между буйством природы и силой переживаний человека (образы грозы, ливня, снегопада, лавины). Лирический субъект Пастернака – житель Вселенной и современник вечности. Поэт и революция: стихотворение “Русская революция” (1918) – возмущение жестокостью большевиков, их насилием над личностью, над естественным ходом жизни (“лей рельсы из людей! ”). Поэма “Высокая болезнь” (1924). Стремление “идеалиста-интеллигента” понять и принять революцию, жертвенная готовность “сойти со сцены” в согласии с закономерностью революционного процесса. 7. Романтическая тенденция в прозе 1920-х годов. Востребованность романтической стратегии, её адекватность духу времени. Разнообразие романтических течений в литературе 1920-х годов. “Поэма в прозе” как одна из наиболее значимых тенденций в романтической прозе. “Поэма в прозе” как метажанр, ее конструктивный принцип (общность и параллелизм переживаний автора и героя). Характерные особенности произведений, относящихся к этому художественному течению: в центре – народная стихия в ее бурном разливе, принцип карнавализации в ее изображении, сюжет – красочное и трагическое революционное действо, повествование – патетическое слово, ритмизированная речь, сказ. Герой – концентрированное воплощение народной стихии. “Орнаментальность” как стилевая характеристика “поэм в прозе”. Проблема порыва к идеалу – стержень всех “поэм в прозе”: противоречие между дикой жестокостью стихии и детски наивным, святым устремлением к идеалу, во имя которого творится зло. 1. Народ и революция в романтической прозе 1920-х годов (И. Бабель “Конармия”, А. Серафимович “Железный поток”). Образ народной массы, втянутой в революционную ломку. Изображение революции как карнавала, неуправляемого буйства. И. Бабель. “Конармия”. Национальное многоголосье как отражение реального содержания понятия “народ” для России. Идея Интернационализма как одна из высших и благородных целей революции и картина вопиющего попрания национального и человеческого достоинства. Трагические последствия противопоставления идеалов революции вечным земным и духовным святыням (матери, старики, священные книги, храмы в художественном мире “Конармии”). А. Серафимович. “Железный поток”. Разрозненная толпа, преображающаяся в ходе борьбы за свое спасение в железный поток, цементированный единой волей. Цепь массовых сцен как ступени эволюции народного сознания. 2. Образ вожака как концентрированное воплощение народного сознания. Широкий спектр авторских оценок героя. Никита Вершинин (Вс. Иванов “Бронепоезд 14-69”): воплощение народного идеала вожака: параллель с фольклорным добрым молодцем, Ерусланом Лазаревичем. Гараська Боков (А. Яковлев “Повольники”): упоение революционной стихией, символом которой становится танец Метелица, и интеллектуальная слепота. Испытание нового Стеньки Разина властью и славой. Народный вожак, ставший злом для народа. “Поэмы в прозе” – не разрешение, а запечатление противоречий народной стихии и стихийной личности. Неоромантизм А. Грина. Мир Гринландии как овнешнение авторского идеала человека и мира. Преображение реальности в нечто мистериальное. Утверждение идеала старомодного рыцарства. Маргинальность линии неоромантизма в 1920-е годы. Трансформация романтической концепции мира в творчестве Ю. Олеши. Изменение представлений о революционном идеале по мере врастания в мирную жизнь. Смещение идеала в сферу повседневного труда, строительства. Сопоставление романтических структур романа Ю. Олеши “Три толстяка” (1924) и повести “Зависть” (1927). Их типологическое сходство и противоположность эстетических оценок. Роман “Три толстяка”: Бинарный мир – мир толстяков, где правит еда, и мир цирка, где царит игра, фантазия, выдумка. Образы детей (Суок и Тутти), борьба за детей между двумя мирами. Повесть “Зависть”: принцип романтического эпатажа в изображении главного положительного героя – Андрея Бабичева, колбасника, толстяка. Николай Кавалеров как антагонист Бабичева. Сочетание иронии и лиризма в изображении героя. Поэтическое восприятие мира, способность к созданию метафоры и униженное положение бродяги и нахлебника. Иван Бабичев – двойник Кавалерова. Бунт Кавалерова и Ивана Бабичева против Андрея Бабичева как попытка защитить мир чувств от наступления бездушного утилитаризма. Авторская дискредитация Кавалерова конфузностью ситуации. “Борьба” между антагонистами за детей – Володю и Варю. Володя Макаров – образец человека нового типа; физиологически совершенная машина, механистичность как знак прогресса. Противоречивость эстетической концепции повести. 8. Судьбы реалистической традиции в прозе 1920-х годов: творческая продуктивность принципов классического реализма (М. Шолохов “Донские рассказы”, В. Вересаев “В тупике”, И. Шмелев “Солнце мертвых”, А. Фадеев “Разгром”, М. Горький «Жизнь Клима Самгина») Стремление художественного сознания к анализу социальных и духовных процессов в обществе, к психологии человека в обстоятельствах революции и гражданской войны. Возрождение авторитета реализма, культуры реалистического анализа внутреннего мира человека в его причинно-следственных связях с социальными процессами. Полемика с романтическими штампами. Драматизм социальных антагонизмов и разрушение основ человеческого существования (“Донские рассказы” М. Шолохова). Возрождение реалистических принципов через усиление натуралистических тенденций. Романы-хроники: В. Вересаев“В тупике”, И. Шмелев “Солнце мертвых”. Документальность, физиологизм подробностей и деталей. Хаос повседневности, ужас реальности. Экспрессионистский эффект натуралистической поэтики в повести В. Зазубрина “Щепка”. Крайний натурализм в изображении ужасов ЧК, разрушение человеческой психики в обстоятельствах обесценивания и уничтожения жизни. Поиск островов стабильности посреди рушащегося мира. Роман М. Булгакова “Белая гвардия”. Обновление жанра семейной хроники через введение в него элементов хроники исторической, включение в традиционную “жизнеподобную” поэтику семейной хроники поэтики гротеска. Контраст между абсурдностью исторических катаклизмов и устойчивостью традиционных “семейственных” ценностей. А. Фадеев. “Разгром”. Испытание человека и человечности в революции. Реалистическое изображение гражданской войны, Жестокость и гуманизм, драматическое противоречие между ценой жизни отдельного человека и спасением жизни отряда. Психологическое исследование характера участника гражданской войны. Сопоставление индивидуализма (Мечик) и стихийного коллективизма (Морозко), ущербность первого и ограниченность второго. Психологизм образа Левинсона: противоречие между кажущейся цельностью и внутренними колебаниями, между душевной чуткостью и внешней жестокостью. Глубина и сложность характера. Отличие образа Левинсона от образов народных вожаков из “поэм в прозе”. Образ Вари, его психологическая неодномерность. Место образа в романе: женское сострадание и чуткость как попытка примирить, смягчить ожесточенность, нетерпимость, охватившие мир. Связь романа “Разгром” с реалистическими традициями Л. Толстого, М. Горького. Развитие реалистической традиции в творчестве М. Горького советской эпохи Творчество Горького советской эпохи – сложное, противоречивое явление. Развитие реалистических традиций в произведениях 1920-30-х годов. Углубленный анализ духовного “подполья” (рассказ “Карамора”). Историзм в исследовании утверждения и распада целого социального слоя “новых хозяев”, подчинивших свою жизнь делу накопительства (традиции семейной и исторической хроники в романе “Дело Артамоновых”, драма “Егор Булычев и другие”). Серия литературных портретов: сочетание крайне противоречивых черт в личности – концентрированном воплощении русского национального характера. Роман-эпопея “Жизнь Клима Самгина” как итоговое произведение Горького. Энциклопедическая панорама переходной эпохи (80-е гг. XIX в. – 10-е гг. ХХ в.), духовная жизнь России за 40 лет, “адова суматоха” идей. Открытие типа человека “никакого”, имитатора, который пытается самоутвердиться и в то же время самоуберечься, заняв позицию “при прогрессе”, рядом с историей. Неотвратимость моральной деградации имитатора-прогрессанта, превращение его в провокатора. 9. Экспрессионизм в искусстве 1920-х годов Экспрессионизм как господствующая тенденция творческого процесса в России первого послеоктябрьского десятилетия (композиции К.Малевича, В.Кандинского, Н Гончаровой, М. Шагала, фильмы «Броненосец «Потёмкин» и «Октябрь» С. Эйзенштейна, театральные постановки Вс. Мейерхольда, А.Таирова). Экспрессионистская тенденция в литературе 1920-х годов. Экспрессионизм как теоретическая проблема: проблема тотальной “чужести”, концепция безвыходного хаоса, в котором пребывает человек, поэтика экспрессионизма как способ выражения всеобщего распада, фрагментарность, дисгармоничность мира, метонимия как ведущее средство создания образов, обобщение при помощи гротеска. Вехи формирования экспрессионистской парадигмы в русской литературе: Л. Андреев – классик русского экспрессионизма (“Красный смех”). Влияние экспрессионизма на развитие русской литературы 1920-х годов: поэтика хаоса, крайне субъективное освещение реальности (поэзия имажинистов, «Голый год», “Повесть непогашенной луны” Б. Пильняка). Взаимодействие экспрессионизма с реализмом (новеллистика Булгакова, Катаева). Экспрессионизм как широкая художественная интенция в литературе 1920-х годов. Проза Сигизмунда Кржижановского как образец экспрессионизма (“Странствующее “странно”, “Собиратель щелей” и др.). С. Кржижановский – мыслитель в прозе: рационалистическое видение мира, мыслеобразы, логизированный сюжет как разрешение задачи. Демонстрация хаотичности мира. Проблема отношения человека к иррациональному миру: духовное самостояние, ответственность человека, “мужественный диалог с небытием”. 10. Творчество Е. Замятина: опыт художественного синтеза. (Рассказы, роман “Мы”) Личность Е. Замятина: связь с революционным движением, протест против государственного и идеологического диктата в литературе (“Я боюсь!”). Яркость и многогранность таланта Е. Замятина, художественное экспериментаторство, поиски на путях модернизма. Предвидение новых принципов искусства в постижении диалектики и динамики мира (“О синтетизме”). Принципы экспрессионизма в творчестве Е. Замятина. Гротескно-фантастическое изображение революционного быта в рассказах начала 1920-х годов. Стилеобразующая роль интегрального образа (“Дракон”, “Пещера”). “Простота” как углубление в онтологические первоосновы, мифологическое мышление в рассказах конца 1920-х годов (“Наводнение”, “Ела”). Роман “Мы” (1922) – первая художественная антиутопия. Двуплановость повествования: серьезность тона исповеди главного героя, проникновение в него авторской иронии. Общество победившего казарменного социализма глазами человека, воспитанного им, преданного его идеалам. Коммунистические идеалы и их трансформация в свою противоположность: отрицание свободы во имя рационалистического счастья, превращение идеи равенства в принцип уравнительности и единообразия, идеала коллективизма – в культ массы, обезличивание человека, превращение его в “нумер”. Модель тоталитарного государства в романе: культ Благодетеля государства, всеохватывающая система идеологического воздействия, жесткая регламентация личной жизни, всепроникающий контроль и сыск. Психологический конфликт между остатками личностного начала в Д-503 и тоталитарной идеологией. Запретная любовь и идеологические догмы. Мучительный процесс пробуждения души в “нумере”, жесткий разлад во внутреннем мире героя: его порыв к бунту и капитуляция. Вывод о несовместимости казарменного социализма и духовного человека. Проницательность романа-предупреждения Е. Замятина, его влияние на развитие художественной антиутопии в ХХ веке (Д. Оруэлл “1984”, О. Хаксли “О, дивный новый мир”, фильм Фрица Ланга «Мегаполис»). 11. Советская сатира 1920-х годов: рассказы М. Зощенко, романы И. Ильфа и Е. Петрова Разнообразие сатирических изданий в советской России 1920-х годов. Связь советской сатиры с традициями Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Сатирическая линия в прозе (М. Булгаков, М. Зощенко, И. Ильф и Е. Петров), лирике (В. Маяковский), драматургии (Н. Эрдман и др.). Рассказы М. Зощенко. Автор и герой в сатирических рассказах М. Зощенко – гротеск и абсурд как формы выражения дистанцированности автора от героя. Герой рассказов – “совок”, люмпен-гегемон, человек, духовно неразвитый, примитивно мыслящий, но убежденный в своем превосходстве над всем и вся, раз он “пролетариат”. Зощенковский герой – рупор самых расхожих советских идей и носитель самых закоренелых черт мещанина. Их весьма органический симбиоз в лингвалитете героя. Мир глазами зощенковского героя и в его субъективной речевой обработке. Своеобразие зощенковского “сказа”: сочетание официально-бюрократического речения с “низовой”, вульгарной лексикой. Связь творчества Зощенко с просветительской традицией. Дидактическая “сверхзадача” сатирических рассказов. Опыты писателя в формах “автодидактической прозы” (“Перед восходом солнца”). Романы И. Ильфа и Е. Петрова. Романы “Двенадцать стульев” и “Золотой теленок”. Традиция авантюрного и социально-бытового романа, их актуализация и обновление. Панорама советской действительности – мир мнимостей, “оргия социальной мимикрии” (А. Жолковский). Сатирические типажи, а также типовые коллизии советской реальности. Различные формы обезличивания индивидуальности разного рода стандартами. Образ Остапа Бендера – его многозначность. Классический тип авантюрного героя, пройдохи и циника, в советских одеждах. Суперхамелеон, мгновенно приспосабливающийся к любой ситуации – и тем самым пародирующий всяческие стандарты и клише своего времени. Обаяние артистизма героя, причудливое сочетание рыцарственности и жульнического шика в поведении и поступках Остапа, парадоксальное соседство черт Дон Кихота и Чичикова. Авторы и их герой: позитивное отношение к социалистическим идеалам и противоречивое освещение образа Остапа Бендера (искусственность финала). Судьба романов И. Ильфа и Е. Петрова в последующие годы. ТЕМЫ ПРАКТИЧЕСКИХ ЗАНЯТИЙ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | «Русская литература XX века», которая изучается студентами-филологами направления «Русский язык как неродной и литература». Основой... | | Учебная программа по дисциплине «Русская литература» разработана на основе учебного плана направления подготовки 031100. 62 – Лингвистика.... |
| Культура, литература и религия стран региона специализации (снг) [Текст]: рабочая учебная программа. Тюмень: гаоу впо то «тгамэуп».... | | ... |
| Русская литература рубежа веков (1890-е – начало 1920-х годов). М., Имли ран, 2000 (кн. 1), 2001 (кн. 2) | | Рабочая учебная программа обсуждена и одобрена на заседании кафедры русского языка |
 | Учебная дисциплина бд. 02 «Литература» относится к циклу общеобразовательной подготовки | | Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный гуманитарный университет... |
| «Русская литература: Программа для 5-11 классов татарской средней общеобразовательной школы: Базовый уровень / Под ред. М. Г. Ахметзянова.... | | Макроэкономика [Текст]: рабочая учебная программа. Тюмень: гаоу впо то «тгамэуп». 2011. – 56 с |